60 лет назад в Пскове была найдена первая берестяная грамота
26 сентября 1958 года, через 7 лет после обнаружения первой берестяной грамоты в Новгороде, в Пскове на глубине 3 метров, в археологическом раскопе, которым руководил опытный археолог-«полевик», начальник Псковской археологической экспедиции Государственного Эрмитажа Григорий Павлович Гроздилов (1905-1962), была обнаружена первая берестяная грамота в Пскове.
Раскоп, где была сделана находка, находился в пределах стены посадника Бориса (1309 г.) у здания старой почты на месте, где сейчас стоит жилой дом с адресом: ул. Советская, д. 5. Грамоту нашла 16-летняя ученица вечерней средней школы №1 Валентина Ивановна Сергеева.
Грамота состоит из двух хорошо соединяющихся фрагментов, с остатками трех строк, верхняя из которых по высоте сохранилась частично и не читается. Могут быть прочтены три буквы во второй строке: «ОЛИ»; конец третьей строки прочитан Г.П. Гроздиловым так: «...СОЛЮ:ДЕ».
На основе стратиграфических и палеографических данных доктор филологических наук, исследователь новгородских берестяных грамот А.А. Зализняк помещает эту грамоту в хронологическую группу 1180-1200 гг. И, тем не менее – это стало большой удачей для экспедиции 1958 года, да и в целом для исследователей истории Пскова.
Спустя 4 года, в 1962 году в раскопе в центральной части Довмонтова города в ходе совместной археологической экспедиции Государственного Эрмитажа (ГЭ) и Псковского музея была найдена берестяная грамота №2, датированная XII в. Начальник раскопа – научный сотрудник отдела истории русской культуры ГЭ Василий Дмитриевич Белецкий. Грамота сохранилась не полностью.
Вот фрагмент многострочного текста. Сохранилось его начало (верхняя строка – «От Степана ко ж...»), начало второй строки («что людеи ма...»), третья строка («а еще о ло...»), четвертая строка представлена лишь верхними частями нескольких букв. Обрыв вдоль строки не позволяет определить, содержало ли письмо Степана более четырех строк. Длина фрагмента 9 см.
Грамоты №1 и №2 хранятся в Государственном Эрмитаже. Остальные 6 грамот хранятся в нашем музее.
В 1970 г. 15 июля на участке раскопа у педагогического института (пл. Ленина, д. 2) студентами ПГПИ им. С.М. Кирова Т. Карпеченковой и П. Терашкевичем была найдена грамота №3, датированная 1132 г. Начальник раскопа и руководитель археологической экспедиции, проводившей в 1967-1970 гг. охранные раскопки была Инга Константиновна Лабутина.
Грамота сохранилась в трёх фрагментах. В момент находки они были свёрнуты в три кольца (одно в другом), надписью наружу. Из-за плохой сохранности бересты текст сохранился отрывочно. Обработка находки проводилась по методике, принятой в то время Новгородской археологической экспедицией.
Грамота №3
Дополнительной приметой грамоты в местах сохранившихся строк, является общая каллиграфичность письма, при которой чётко выдержаны уровни строк, ритм межбуквенных промежутков, пропорции букв. Точки на концах ряда букв позволяли соблюдать высоту строки.
Через 8 лет в 1978 году на той же улице Ленина (начальник раскопа - И.К. Лабутина) студенты ПГПИ Кашникова (Васильева) и Новополин нашли грамоту №4, датированную первым десятилетием XIV – 1319/1320 г.
Грамота № 4 – первый целый текст на бересте из найденных в Пскове. Её длина 16,2 см., ширина около 4 см
Перевод грамоты №4: «А в дарах (пожаловании, вверении?) из Дубоничей двое сапог (имеются, находятся) у Кюрила Сухмина сына из Мази...». Высказано предположение, что грамота №4 является записью о дарении двух пар сапог и удостоверением на право владения этим имуществом (Лабутина, Костючук, 1981, с. 74-78). Авторы при этом исходили из понимания слова «данье» как «дарение», в том числе движимого имущества, что предусматривалось нормами Псковской судной грамоты.
Грамота №4
Новое и убедительное прочтение грамоты было предложено А.А. Зализняком: «А оу Даних [е] доуб [е] ни[чи], двои сапоги; оу Кюрила у Сух[л]ина сына измази [ци]». А.А. Зализняк не согласился с прочтением третьего слова как производного от «данье» и прочёл его как имя собственное «Даниха» (от Данила или Даньславъ). Воспринятое в первом чтении как предлог «с» после «даних» он предложил читать как конечное «е»: «оу Данихе», что может быть принято по состоянию текста. Исследователю принадлежит раскрытие слова «доубоничи», ранее понятного как ойконим, но вероятно обозначавшее то же, что «дубленицы» - рукавицы из дублёной кожи. Автор предполагает, что и предмет, связываемый в тексте с именем Кюрила, но обозначенный неоконченным словом («измази»), по материалу мог относиться к кожаным изделиям.
Авторы первого прочтения текста грамоты №4 согласны с большей частью изменения чтения текста предложенных А.А. Зализняком. Очевидно, что они заставляют пересмотреть жанр грамоты и отказаться от понимания её как записи о дарении.
Улица Ленина оказалась очень богата на находки берестяных грамот. На ней же (раскоп IV) 15 июля 1985 года у сруба была найдена грамота №5, датированная 2-й пол. XII в. Руководил раскопом начальник Псковской экспедиции Валентин Васильевич Седов.
Текст размещён на части берестяного круга (диаметр - около 22 см), который был разорван еще в древности. Двойные отверстия в грамоте – предположительно, след ее прикрепления к основе (деревянной или берестяной), служившей опорой. Круг мог быть крышкой для ёмкости и (или) использоваться не по бытовому назначению, в связи с помещённым на нём тексте.
Вероятно, запись продолжалась и на несохранившейся части круга.
Грамота №5
Грамота №5 отличалась от предыдущих тем, что здесь отсутствовал сплошной текст. В центре берестяного круга была прочерчена окружность большого диаметра, а вокруг нее расположились кружки с буквами. Буквы, помещённые в кружки, могут означать десятки тысяч. Применение их в древнерусской письменности известно уже в памятниках XII в. и в их поздних списках. Как признак десятитысячного разряда такой кружок присутствует в новгородской берестяной грамоте №342 (20-40 гг. XIV в.). В нашем случае присутствующие на бересте буквы относятся к разряду не только единиц, но и десятков (О). Употребление буквенных эквивалентов десятков также встречается в источниках при обозначении десятков тысяч. Если понимать запись на круге как обозначение чисел, перевод её мог быть следующим:
40000 50000 70000 7000002 8000 700000 70000 50000 40000
Смысл своеобразной записи пока не устанавливается. Возможно, обнаруженный текст являлся математическим, игровым, календарным или гадательным, не исключено – соединял в себе часть этих назначений.
Грамота №5. Прорись.
Грамота №6 найдена в Пскове (раскопе XIII) на улице Ленина (руководители раскопа И.О. Колосова, С.Э. Козлов) 3 июня 1988 года Л. Силюиной, ученицей школы №15 и датируется серединой XIII в. (60-70 гг. XIII в.).
Грамота № 6 сохранилась полностью. Текст написан на почти прямоугольном куске бересты длиной 20,5 – 20,9 см. и шириной 4,1 – 4,4 см.
Грамота №6.
Внешние признаки текста позволяют отметить определённую композиционную выдержанность, отражающую культуру письма. С левой стороны текста строго соблюдены поля, за которые выступает лишь начальная буква письма, выдерживается (с небольшими отклонениями) горизонтальность строк.
Драгоценным для понимания текста грамоты было участие в подготовке её первой подробной публикации выдающегося лингвиста, исследователя древненовгородского диалекта А.А. Зализняка. В последующее время А.А. Зализняк неоднократно обращался к псковской грамоте №6 в своих трудах.
Приводим текст грамоты с разделением на слова:
Перевод:
«От Кюрика и от Герасима к Онфиму. О беличьих шкурках: если (или: что) вы не стоговали (т.е. не запродали), то пришлите [сюда] немедленно, потому что у нас [здесь] есть спрос на беличьи шкурки. Ао тебе: если будешь свободен, то приезжай (букв: будь) к нам – Ксинофонт нам напортил (нанёс ущерб, расстроил дела). А об этом человеке (т.е. Ксинофонте): мы его не знаем; а в том воля Божья и твоя...»
(Зализняк, 1995, с. 422)
Грамота №6. Прорись.
Грамота №6 по содержанию относится к категории частных писем делового характера, в данном случае в ней обсуждаются торговые дела, а именно, торговля беличьими шкурками. Авторы Кюрик и Герасим сообщают находящемуся в Пскове Онифиму о спросе на беличьи шкурки в том месте, где они находятся и возможности передать этот товар, если он будет срочно прислан, а также о навредившем им Ксинофонте, предлагая Онифиму, по-видимому своему старшему компаньону, приехать к ним, если он будет свободен.
Торговые операции, отражённые в грамоте № 6, позволяют видеть в Кюрике, Герасиме и Онфиме купцов – складников – компаньонов, объединившихся для совместной деятельности, в том числе связанной с дальними поездками.
Грамота ценна наряду с другими псковскими берестяными грамотами как новый памятник письменности средневекового Пскова. Она относится к XIII в., периоду, представленному единичными памятниками древнерусской пергаменной письменности.
В том же раскопе через три дня была найдена грамота №7, датируется 70 – 80 е – 90 е гг. XIII в. Ее снова обнаружила ученица школы №15 г. Пскова Е. Михайлова.
Грамота №7 сохранилась полностью. Длина – 14,5-14,9 см., ширина – 4,6-5,1 см.
Перевод:
«Поклон от Степана Вацюте. Сколько ты взял того сукна [в этом] я полагаюсь на Бога и на тебя. Срочно погрузи его на ладью, при этом объяви своим сукном. А что касается того, сколько будет за это платы (т.е. комиссионных) то мы это (или: то мы договоримся), сколько».
(Зализняк, 1995, с. 424)
Грамота №7.
Адресат грамоты №7 - Вацюта, жил в одном дворе с Онфимом (отсюда название двора, встречающееся в археологической литературе: «Двор Онфима и Вацюты»). Границы двора сохранялись со второй половины XIII в. до середины XIV в. Двор выделялся значительными размерами и большими по площади жилыми срубами.
Вероятнее всего, «сукно» грамоты №7 являлось товаром, который по каким-то причинам Вацюта должен был укрыть. Не исключено, что в грамоте отразился какой-то эпизод, связанный с ограблением купцов. По ганзейским источникам известны случаи захвата товаров новгородцами и псковичами.
Грамота №7. Прорись.
Грамота №7 по жанру относится к письмам делового характера и включена в число берестяных грамот торгового содержания, как и грамота №6. О торговом содержании грамоты свидетельствует упоминание в ней сукна, по поводу которого автор письма Степан инструктирует своего адресата Вацюту.
Последняя грамота №8 найдена 10 сентября 1988 г. снова на ул. Ленина (раскоп X) и датируется серединой XII в. (руководитель раскопа К.М. Плоткин).
Грамота – ровно обрезанный берестяной кружок диаметром 6,5-6,8 см. в центре которого отчётливо читаются три буквы, написанные слитно.
Не исключено, что перед нами - имя собственное (адресат, кому предназначался кружок).
На сегодняшний день лишь 12 древнерусских городов могут похвастаться находками берестяных грамот, кроме Великого Новгорода и Пскова это еще Старая Русса, Торжок, Тверь, Смоленск, Москва, Старая Рязань, Нижний Новгород, Звенигород Галицкий (Украина), Витебск и Мстиславль (Белоруссия).
В Пскове за весь период проведения археологических исследований, найдено 8 берестяных грамот, последняя из них обнаружена в конце 80-х годов. Две из восьми грамот хранятся в Государственном Эрмитаже, остальные - в Псковском музее-заповеднике. Датируются находки XII, серединой XIII - XIV вв.
По жанру - это деловые письма, запись о дарении, игровой, математический или гадательный текст; запись неизвестного назначения на берестяном кружке.
Археологи считают, что в Пскове могло бы быть найдено не меньше грамот, чем в Новгороде, если бы раскопки в Пскове велись в слое, аналогичном новгородскому.
В нашем городе подобные участки сосредоточены в Среднем городе, то есть в районе улиц Пушкина, Ленина, Профсоюзной, где самый «богатый» культурный слой, который еще предстоит изучать археологам.
Материал подготовлен по публикациям И.К. Лабутиной