Михаил Пиотровский. У традиционных ценностей есть защита

Тема сохранения традиционных ценностей обсуждается во всем мире. Мы в этом не одиноки. Русский путь не отличается от других. Но у нас есть некий шанс придумать хороший рецепт, потому что в своей истории мы уже многое проходили: у нас были 10 заповедей, потом Моральный кодекс строителей коммунизма, декоммунизация, покаяние, перестройка… Опыт большой. Мы могли бы стать образцом, как обходиться с традиционными ценностями. Пока не стали.

Михаил Борисович Пиотровский – директор Государственного Эрмитажа, Президент Союза музеев России.

Недавно Институт наследия имени Д. С. Лихачева предложил обсудить свой проект «Основ ‎государственной политики по сохранению и укреплению традиционных российских духовно-нравственных ценностей». Министерство культуры сняло проект с обсуждения, но тема осталась.

Произошло смешение жанров. То, что мы имели в виде этого документа, очень небрежно сделанного, по существу – инструкция по распределению госзаказа. Якобы деньги надо давать только «хорошим», далее распределение по пунктам: кто плохой, кто враг.

С госзаказом справляется Министерство культуры. Существуют критерии, они действуют. А проект содержал стандартные заповеди и список «врагов». Такого рода тексты могут выходить из отделов противодействия коррупции, но не из института, который носит имя Лихачева и занимается культурным наследием.

Кроме прочего эти предложения избыточны для защиты традиционных ценностей. Существует законодательство о культуре, изменения в котором прошли стадии общественного обсуждения и поданы в правительство. Принятые прежде тоже обсуждались, и было решено, что они в изменениях не нуждаются. То есть идет нормальная работа Министерства культуры с профильными учреждениями.

Это с одной стороны. С другой – есть жесткие законы, в частности, об оскорблении чести и достоинства, чувств верующих… Нет необходимости еще что‑то изобретать.

Нужна стратегическая программа по сохранению национальных культурных традиций, где обозначено, как их понимать и сохранять. Для этого и объявлен Год культурного наследия народов России. Это механизм, чтобы выработать какие‑то новые принципы культурной национальной политики, понять, что важно, что нет.

На экспозиции «Культура и искусство древнего Пскова». Фото: Псково-Изборский объединенный музей-заповедник.

В Конституции есть пункт, где говорится: культура России является уникальным достоянием многонационального народа, охраняется и поддерживается государством.

Я часто говорю: культура состоит из трех составляющих. Первое – культура фундаментальная, которая должна охраняться государством, даже если она идет вразрез с какими‑то общими представлениями. Второе, условно говоря, государственный заказ – то, что нужно сегодня государству для такой политической задачи, как воспитание патриотизма, национального самосознания. Государство может это поддерживать, но не за счет остального. И, наконец, есть креативные индустрии, которые сами себя кормят. Их существование регулирует не государство, а рынок.

Задача учреждений культуры – быть мостом между людьми и между разными культурами. Культурные традиции и ценности не всегда совпадают у разных народов даже в пределах России. Музеи должны быть лекарством от истерии, которая вспыхивает по любому поводу, в том числе и по поводу борьбы за культурные ценности. Традиции надо сохранять и беречь, но без истерики. Надо уметь жить рядом с теми, кто думает иначе. Это великое достижение человечества. Сейчас от этого начинается отход, я считаю, он продиктован слабостью, неполноценностью. Не можешь объясниться с соседом, злишься, закрываешь дверь и не разговариваешь. А могли бы поладить.

Люблю повторять – музеи лучше окружающей среды. К ним нельзя относиться как к месту развлечения и досуга. У них есть опыт, к которому стоит присмотреться, – опыт диалога культур. Музей заменяет диалогом культур войны памяти. Диалог может быть сколько угодно острым, но в нем должны стоять фильтры против ненависти. Можно спорить о различиях культур, но не бросаться в драку. В музеях различия порождают не ненависть, а интерес.

В этом году Дни Эрмитажа проходят и планируются в пятнадцати городах – от Амстердама до Владивостока. Это всегда комплекс событий: выставка одной вещи или большая выставка, мастер-классы, лекции, фильмы… Есть темы, которые надо обсуждать, когда говорим о культурных ценностях. Первая – 350‑летие Петра Великого. Петр – европейский выбор России, который совсем не однозначен. Есть приверженцы этого выбора, есть противники. Прошлый год был посвящен Александру ­Невскому, он противостоит Петру. Александр Невский – борьба с Западом и примирение с Востоком. Другая культура, другой набор ценностей.

Выставка «Александр Невский и Псковская земля» в Псковском кремле.

В свое время у нас была замечательная выставка «Петр и Карл XII». Мы сопоставляли легендарных людей двух народов. Выставка с успехом прошла не только у нас, но и в Швеции. Потом вместе со шведами мы делали выставку о Полтаве, где рассказывали об истории, которую можно обсуждать с разными эмоциями.

Только что мы отметили 170‑летие Нового Эрмитажа. И этот сюжет связан с Петром, с открытием окна в Европу. Он увидел в Европе кунсткамеры и сделал свою, лучше, чем там. Екатерина покупала в Европе картины и собрала коллекции лучше королевских. При Николае I в Европе стали создаваться публичные музеи. Он построил здание – шедевр музейной архитектуры. Европейский выбор России – часть культурных ценностей.

Никитин И.Н. Портрет Петра I. Начало XVIII века. Псково-Изборский музей-заповедник

У Дней Эрмитажа в этом году есть и другой аспект – 1100‑летие принятия ислама в Волжской Булгарии. Ислам тоже важнейший элемент культурного наследия российского народа, который состоит в том числе и из мусульман. Эти ценности иногда входят в традиционный набор, иногда нет. Запрет на алкогольные напитки, особая структура мусульманской семьи не означают, что так должно быть везде. Но надо понимать сложности традиций, освященных мировыми религиями.

Есть традиции любви к предкам, в некоторых регионах России эти традиции запрещают археологические раскопки. Вообще раскапывать могилы – хорошо или нет? Можно ли из земли вынуть покойника ради целей науки, ради определения царских останков? Выбор непростой.

Мы только что открыли в Казани замечательную выставку фламандского искусства – Рубенс, Ван Дейк, Снейдерс… Это не просто выставка красивых вещей, она про барокко. Барокко – блестящее явление искусства, рожденное, между прочим, идеологической борьбой. Всплеск католического искусства должен был вернуть людей к правильной вере в Бога, противостоять протестантству. Социальный заказ государства. Рубенс и другие художники этот заказ выполняли. Получилось замечательно и потому, что рядом было протестантство и Рембрандт. Существовала некая конкуренция: кто лучше привлечет души людей. Надо уметь привлекать души, запретом ничего не достигнешь.

В центре «Эрмитаж-Сибирь» будет выставка про Александра I, а в Казани про Александра Великого Македонского. Это тоже о традициях. Человек, нарекаемый Александром, берет на себя обязанности, в особенности если он – царь. Екатерина назвала внука Александром, имелось в виду, что он завоюет мир. Он завоевал Париж. У нас есть наследие Александра Македонского и Александра I, можно обсуждать, насколько великими они были. Бородино – это победа или поражение, измотавшее Россию?

В Эрмитаже в нынешнем году будет выставка о египтомании. Она про то, как традиции египетской культуры были восприняты культурой европейцев. С одной стороны, был восторг, с другой – разграбление. Вещи вывозили, помещали в музеи, благодаря чему египетская культура стала восприниматься как великая больше, чем другие древние культуры. Египтомания породила высокую репутацию египетской культуры и в то же время китч – в значительной степени искажение эстетических принципов древнего египетского искусства и его духа. Выставку можно превратить в дискуссию, а не просто показать красивые изображения Нефертити и египетские рельефы на фасадах зданий Петербурга. Повод поговорить о том, как происходило схождение культур.

Музей находит способ говорить обо всем. В этом году круглая дата – двадцать лет выхода в свет фильма «Русский ковчег» Александра Сокурова. Интересный рассказ об истории России. В нем нет революции. Это особый подход к пониманию нашей истории. Мы научились говорить и об этой сложной теме. В Омске есть экспозиция в Музее Гражданской войны. Когда я там был, экскурсии проводили два экскурсовода. Один симпатизировал Колчаку, другой красным. Интересная экспозиция в Тамбове, посвященная Тамбовскому восстанию. Тоже больная точка в нашей истории. Музей выкладывает факты, показывает лица людей и не дает резкой оценки. Смотри и думай, как к этому относиться.

Нужно не бояться сложностей, учиться получать от них удовольствие. Мы гордимся выставкой «Линия Рафаэля» и выставкой Дюрера. Они не стали блокбастерами с точки зрения показанных вещей. Но кураторы нашли интересные линии для рассказа. Многие в восторге от выставки Дюрера, потому что узнали, что такое гравюра. На эту выставку отдельный билет и час для посещения. Были отклики, что мало времени, чтобы все изучить. Сеанс продлили.

Музей показывает, как новаторство становится традицией, а традиции могут уходить и умирать. В Музее нового искусства в Нью-Йорке МОМА половина вещей – уже классика. Когда‑то и третий этаж Эрмитажа вызывал яростные споры, говорили, что искусство импрессионистов не соответствует нашим традиционным ценностям. И сегодня есть люди, которые пренебрежительно относятся к Матиссу и Пикассо, но их уже немного.

В завершение еще раз о том, что касается цензуры. Набор действующих правил в какой‑то мере даже избыточен, ничего другого не надо. Есть жесткие законы, которые позволяют наказывать тех, кто их нарушает. Существует и знаменитая отечественная самоцензура, как и то, что называется политкорректностью. Политкорректность перетекает в общественное мнение. Это среда, которую можно развивать и поддерживать.

Нет простых путей. Известна фантастическая история, когда один из российских судов объявил Коран экстремистским произведением и запретил. Точно так же можно поступить по отношению к Ветхому Завету, где кровь льется рекой.

Хорошо, что объявлен Год культурного наследия народов России. Его можно использовать для того, чтобы без лозунгов и криков понять, как можно в нынешних условиях сберечь традиционные культурные ценности, при этом не убивая хорошее и интересное новое. Плохое умрет, а хорошее вырастет, главное – не подрубить его под корень.

Материал опубликован в газете «Санкт-Петербургские ведомости» № 37 (7120) от 02.03.2022 под заголовком «У традиционных ценностей есть защита».